Сковать последнее звено - 2

[forgotten-pages]

если лучше в одну тему покидать все, скажите, ладно? я просто не поняла еще как у вас принято...

Бета: пока нет, но будет
Категории: слэш
Жанр: драма
Пейринги: Леголас/Гимли
Рейтинг: пока PG-13, там видно будет
Размер: миди
Предупреждения: однополые отношения, POV Гимли.
Содержание: повествование начинается с того момента, когда Арагорн, Леголас и Гимли встречаются с ристанийскими конниками Эомера и на данных им лошадях продолжают поиск Мерри и Пина.
Статус: в работе
Дисклеймер: Omnia mea mecum porto, все свое, чужого не беру, выгоды не ищу.

- Ничего, мрачно думал Гимли, борясь с тошнотой. – Этого бы пижона в наши пещеры да лазы, где пыль, а ползешь на четвереньках, и еще вовсе бы в проход костоломный, где всем телом крутиться надо, тут небось быстро бы высокомерный вид потерял, и волосищи свои припрятал бы, чтоб не подметали.

Прямо перед глазами под лориэнским плащом ритмично двигались плечи лихолесского принца, посылающего Арода в галоп. Радость от утренней встречи с Митрандиром рассеялась при первом же соприкосновении с конской спиной. Глядя на посеревшего гнома, совместными усилиями водруженного на коня, Леголас задумался и наконец выдал что-то в том духе, что он, мол, сожалеет очень, что снял упряжь с лошади, и что в седле гному наверняка было бы удобнее. Было-то было бы, только кто ж остановит эльфа, если тот захочет показать свою исключительность эльфийскую, а? Ни седла ему ни надо, ни весла, ни кольчуги, да и голова для чего потребна тоже не ясно...

О вчерашнем они не говорили, но обиженным эльф себя вроде как не числил. Гимли, приметивший, что нагнувшийся к Онтаве Леголас машинально потирал бока, разглядывая следы малышей-хоббитов, твердо порешил про себя, что держаться будет ногами за коня, а не лапищами за эльфа, ничем такую пытку не заслужившего. Эльф-эльфом, а синец-то вежества не знает и после гномьих пальцев вылезет и у принца, и у распоследнего хоббита, вот только невысоклику не оттягивать тетиву мощного лука при любом шорохе. Однако же осуществлению задуманного помешала одна крохотная деталь – ноги-то даже у очень воинственного и высокородного гнома никак не сравняются по длине с эльфийскими или человеческими, потому попытки Гимли сдавить коленями конские бока мало чем отличались от возни пьяницы, оседлавшего бочку в два десятка аамов*. (Аам – страинная мера вина или спирта. Один аам составляет 155,2 литра).

Однако Гимли, истый сын упрямого народа, все пробовал и пробовал усидеть на конской спине как настоящий наездник, пока Леголас не взмолился и не упросил его сесть нормально и держаться крепко, как вчера. Оказалось, что и коню можно намозолить спину, а путь предстоит долгий. Правда, Гимли подозревал, что пуще всего Леголас боялся, что гном или порвет шлемом тетиву, или ею же отрежет себе нос, поскольку каждая попытка сына Глоина выпрямиться и ослабить костоломный захват оканчивалась быстрой и болезненной встречей лицом с эльфийским луком, чертов узор на котором он успел изучить лучше чем стены Эребора. И то сказать, лбом он в стену и впрямь не бился. К тому, что конь может что-то там себе намозолить, гном отнесся более чем скептически... Хотя если подумать о том как болели ноги и то место, коим к владыкам не поворачиваются, так может и коню Гимли был вовсе даже не в радость. Вот и трясся он, снова вцепившись в гибкую талию эльфа, которую – тьфу! – ладони гнома почти полностью и обхватывали. И подразнил бы барышней, если бы не слышал многажды визг без промаха бивших стрел над ухом, да еще если бы не было разговора вчерашнего. Порешил сам с собой, что покуда общее дело делают и в братстве состоят – не так важно гном там или эльф. Одной волей собраны, одним делом заняты, краснеть за себя и прочих не приходится, а обратиться, так и имена есть, даже несколько.

Но трава зелено-бурыми пятнами летела под копыта, и мелькал впереди белоснежный хвост диковинного зверя, что нес на себе Митрандира, и ничто не мешало гному придумывать для эльфа кары одна другой хуже. Вот ведь мчится вперед неутомимо, да еще и радуется скачке, и не понять ему, почему это у гнома глаза не блестят и не веселит его упругий, настоянный на травах ветер.

Он додумался уже до того, чтобы завести эльфа в тронный зал Эребора, да и потушить все светильники, пусть-ка помыкается в темноте среди колонн и статуй, и тут вспомнил, что эльфы-то видят в темноте как в сумерках, и ничем не возьмешь этого неутомимого мучителя, и только было собрался совсем принуныть, как наконец Гэндальф объявил, что можно спешиться. Гном пал на траву, вытянувшись и забыв даже и о еде. Снились ему полосы травы из-под копыт и мнился слабый запах хвои и леса, то ли от Фангорна доносило ветерком, то ли от вытянушегося рядом дремлющего Леголаса.

Наутро еще до зари неутомимый страец вновь погнал их вперед, и гном сцепил зубы, призвав на помощь все гномье упрямство. Не век же скачке этой продолжаться, не избегнет ведь их Эдорас, а значит и избавление скоро. Думал еще как бы заставить спроптивца лесного хоть грудь прикрыть в битве, а то стрела шалая свистнет, кто потом ребро или плечо новое приставит? Их-то по сравнению с тьмой и так немного, а эльф – воин хоть куда, это уж если не думать о том, что раненого подбить всяко легче. Бессмертие-то оно штука хорошая, только в кольчуге небось надежнее. Подумал-прикинул и решил с Арагорном перемолвиться – Гэндальфу-то когда о мелочах таких думать, вон Белым заделался, у него небось все Средиземье разом в голове, а Арагорн-то вроде как король, пусть привыкает с упрямцами договариваться.

Случай выдался, когда уже ноги перестали казаться двумя кривыми колодами по форме лошадиных боков, советничка мерзостного выгнали взашей, а король Теоден совсем от чар проснулся и короля стал напоминать всей повадкой, а не только короной на редких пепельных кудрях. Леголас у окон покоев вглядывался по эльфийскому обыкновению вдаль, Гендальф с Теоденом обменивались клятвами, однако маг свою линию гнул и чудесного коня насовсем выпрашивал, а не только в долг да на время, как раньше. В глазах Арагорна при краткой повести Гимли плеснулся страх – видать тоже успел привязаться к легконогому лесному принцу, прикипеть сердцем к веселому нраву, да и вырос Бродяжник среди эльфов как среди братьев, и знал, что спасет бессмертие от болезни и старости, но не от стрел и копий, не от злобы орочьей.

Когда из оружейной натащили кучу железного хлама для гостей, сын Глоина только поморщился про себя. Много всякого у людей есть, и умений вдосталь, но с железом возиться не их работа, как не гномье дело на лошади прыгать. Леголас тоже отвернулся легко пожав плечами, но Арагорн уговора не забыл, легко тронул эльфа за руку и начал втолковывать что-то. Отдельные слова на синдарине долетали до Гимли, который стрательно перебирал железки, делая вид что ищет по меньшей мере богатство Дарина. Арагорн говорил о долге, и о том, что не сможет сражаться, не думая о беззащитной спине своего боевого побратима, и что это нужно всем, и вплел еще что-то красивое о единстве, но Гимли уже перестал вслушиваться: дело делается, а слов таких ему хоть всю жизнь думай, не найти.

Когда длиннопалая узкая рука Леголаса вытянула панцирь из железных пластин в кожаной прошве, стесняющий движения меньше, чем литая кольчуга, гном облегченно выдохнул. Тут под руки попалась шапка на его размер, вроде шлема с подшлемником, вот и нашлось куда глаза уткнуть. Леголас задумчиво опустил глаза на его нарочито-равнодушное лицо, но ничего не сказал.

*(Аам – старинная мера вина или спирта. Один аам составляет 155,2 литра).