Сковать последнее звено - 10

[Хильгрэль]

Бета: пока нет, но будет
Категории: слэш
Жанр: драма
Пейринги: Леголас/Гимли
Рейтинг: пока PG-13, там видно будет
Размер: миди
Предупреждения: однополые отношения, POV Гимли.
Содержание: повествование начинается с того момента, когда Арагорн, Леголас и Гимли встречаются с ристанийскими конниками Эомера и на данных им лошадях продолжают поиск Мерри и Пина.
Статус: в работе
Дисклеймер: Omnia mea mecum porto, все свое, чужого не беру, выгоды не ищу.

Минас-Тирит. Дорога в Мордор

Наутро привели себя в порядок, да и решили в город наведаться. Хоббитов навестить, узнать что еще выкинули невысоклики, осмотреться вокруг. Гимли не терпелось ощупать стены, рассмотреть нервюры*, покритиковать кладку, да дотоле невиденное на ус намотать. Леголас просто был рад куда-нибудь прогуляться, жизнь в нем била ключом, вокруг волос распространялось эльфийское сияние, и кто бы поверил, что день назад гляделся тот хуже распоследнего орка.

- Ишь ты – восхитился про себя Гимли. – Эк с них все слетает, будето и не было ничего. Может потому и живут так долго?...

Однако об истинном корне эльфийского бессмертия размышлять было некогда, - прошли ворота, а за ними змеились расползающиеся улицы. Ну и конечно, в этот самый миг остроухому охота пришла песнь эльфийскую исполнить, чтобы точно уж никто мимо не прошел, не оглянувшись. Гимли шел молча, поглаживал чистую бороду и всем видом своим являл, что он-то уж гном солидный, песенкам да шуточкам не причастный.

Представили их и князю, речи вели учтивые, так что сын Глоина даже и вспомнил, что гном он не из последних, не худородный какой. Однако лесного этого чайки куда больше впечатлили, углядел в поднебесье ненаглядных птичек, да и заблажил. Ну да с любопытными шерстопятыми долго не проблажишь, пришлось им выкладывать что к чему, да как добирались, да мертвых за собой вели, да сражались. О ранах и врачевании умолчали оба, но подробностей и без того хватило на всех.

Ввечеру встретились с Арагорном, поведал тот, что отдыхать не придется, идет он, мол, в последний поход, да вернуться обратно и не чает. Последняя, говорил, надежда, отвлечь Саурона проклятого, авось и удастся двум невысокликам прошмыгнуть, да кольцо это злодейское зашвырнуть куда следует. Уговаривал даже не идти с ним, сначала к Леголасу подступился, говорил, что тому и так хватит где ножами помахать, на лихолесских границах, мол, неспокойно. Однако эльф лицом окаменел, да глухим прикинулся. Гимли-то вспомнил, какой разговор они в оружейне горнбургской вели – не все ладно было, видать, в эльфийском царстве, однако промолчал. А как Бродяжник к нему обернулся, так сразу и ответствовал, что гномы свое и без него оборонят. Он-то свой народ знает – без дела в драку не полезут, только ежели пользу свою блюдя, однако ж если полезли, то зело упрямы. Упрямей эльфов, и кого только там еще ни назови. Леголас на намеки не отреагировал, вперился вдаль и созерцал там что-то, будто чаек драгоценных и ночью видать. Хотя кто их знает, может эльфам и видать.

Словом, отступился от них Арагорн, да и ушел, и не заметил Гимли, чтобы тот расстроился шибко от того, что двое друзей испытанных рядом поедут. Потом повстречали сыновей Элронда. Те тоже после битвы не скучали – помогали Арагорну лечить, мазали отварами, поддерживали да успокаивали. Гимли уже совсем было собрался спросить, что это за дар такой целительский у эльфов, и почему у которых есть он, а у которых и нету. Однако посмотрел на окаменевшее лицо Леголаса – и куда только подевался утренний блажной, который песенки голосил? – да и отстал. Все поглядывал братьям на виски, потому как твердо помнил, что Элроиру щеку с виском стрелой задело, а себе положил их различать.

Только этим-то на язык не попадайся, живо начали выспрашивать, что это он на них как на красных девиц глазеет, да еще и по поводу женщин гномьего племени прошлись. В другое время бы за секиру схватился, а тут ничего, стерпел, даже и сам посмеялся. Потому как тот, кто тебе шкуру в бою прикрыл, вряд ли зло затаит. Так, язык потешить, да погоготать, так это он и сам мастак хоть куда. Однако же таиться не стал, выложил, что мол шрам ищет, потому как без имени, да без вежества обращаться не обучен. Братья посмеялись-посмеялись, да и рассказали, что заживает на них все быстро, мол кровь идет, и рана эльфа истощает только когда силы совсем на исходе. Гимли на Леголаса-то покосился конечно, но слова не сказал. Однако же себя мысленно похвалил, - прав был небось, когда остановил остроухого этого после битвы, а то не прочухался бы тот пожалуй и донынче. А так вон как давече гребень выдирал, да и шрам зажил почти.

Примету одну братья рассказали верную, - оказывается тот, который Элроир, – он больше по луку мастер, потому и рука намозолена, как у всякого лучника. А Элладан – тот мечи с клинками любит, не то чтобы вовсе лука бежит, однако же чуть что, не за стрелы хватается. Вот и различие. Правда, на глаз-то как еще определить в сумерках, к примеру, да и руки не будешь разглядывать. А на ощупь Гимли так и не распознал. Луки, мечи... молот с наковальней, и ладонью деревяшки полировать будешь. Посмеялись так-то, да и пошли из стен городских.

Гимли и Леголасу уж и шатер поставили рядом с Арагорновым, да только эльф пришел, на тканяную крышу глянул, да и потащил постель из шатра. Гимли конечно сразу подумал, мол лягут снаружи, а к утру непременно дождь зарядит. Однако же слова не сказал, плащ выволок. Понимал небось, что тошно на душе у остроухого, и вовсе не оттого, что идти назавтра в последний поход. Ну и как тут в шатре одному уложишься? Нет уж.

Наутро быстро собрались, да и выступили. Был Леголас все также молчалив, да впрочем и вся рать шуточками не перекидывалась. Молча топали следом, пешие и верховые, ехал впереди Арагорн, которого гондорцы звали Элессаром, рядом Гэндальф, следом они. Даже братья, мелькавшие тот тут, то там попритихли.

Спали теперь чуть ли не под копытами, у кого кони были, потому как чуяли лошади зло, да и боялись. Это сыну Глоина не очень нравилось – а ну как наступит такая туша во сне, что утром останется? Но Арод стоял смирно, изредка только опускал голову к лицу эльфа, обнюхивал того и щекотал высокий лоб мягкими губами. На третий день Гимли понял, что от тишины, пыли да намозоленного зада сойдет с ума раньше, чем увидит Черные врата, век бы их, проклятущих, не видеть.

Когда на ночь устраивались, решил все ж таки рот отомкнуть, а то намолчишься за день, так и говорить разучишься. Да и тишина похоронная до смерти приелась, - будет кого хоронить, – и кому – тогда и печалиться самое время, а пока, может, вовсе дни последние доживаешь, а уже будто помер.

- Леголас, эй, не спишь?

Лежащий рядом эльф перевернулся на бок, поднялся на локте и вопросительно глянул.

- Давай это... Если мы победим – ты мне гребень свой отдашь драгоценный, м?

- Я тебе его и так отдам, - эльф пошарил, вытащил гребень и положил рядом. – Мне для тебя не жалко.

- Тьфу! - подумал про себя Гимли. – С таким настроением идут не воевать, а умирать. Да не в битве, а подставив грудь первой стреле и свалившись с героической песней как распоследний чурбан. Как бы его расшевелить, а то, кажется, всегда рядом был огонь, а тут вдруг вонючее пепелище обнаружилось.

- Ты чего такой кислый? – спросил он. – Боишься?

Однако Леголас на подначку не повелся и храбрость доказывать не стал.

- Боюсь? Можеть быть, не знаю. Я не думал об этом. Умирать я не боюсь.
- Ну, это мы уже слышали.
- Боюсь перемен, - задумчиво признался принц. – К лучшему ли, к худшему... Боюсь того, что будет потом.

- Вот чудак, - озлился про себя Гимли. – Не зря говорят, что все у эльфов с вывертом. Всем бы домой вернуться, попировать, да забыть про все как про страшный сон, а он вишь перемен каких-то боится. Боялся бы власти Мордора – оно еще понятно. Боялся бы, что лес родной захватят – тоже ясно.

Вслух же не сказал ничего, привык, что думает Леголас не про завтрашний день, а будто про век наперед. Может им, остроухим так и полагается. Однако ответить что-нибудь да надо было бы.

- А я боюсь, что маловато орков успею прихватить, прежде чем ну... того, в общем.

Леголас улыбнулся легко и даже как-то нежно.
- Вот уж этого, мой друг, я бы не боялся.

Наклонился ниже, заглянул в глаза, и привиделись вдруг гному стены Эребора вместо гадости кругом, послышлася ворчливый отцовский басок, и Гимли не уснул даже – канул в блаженные грезы о доме.

Леголас поглядел еще на закрытые глаза, на грубое, запыленное лицо друга, поднял гребень, да и сунул его аккуратно, не разбудив, гному в поясной кошель.

Подвинулся ближе, чтобы чувстовать Гимли боком, сложил руки на груди и прикрыл глаза.

________
*нервюр – ребро готического потолочного свода, образующее каркас для кладки.

Comments

[493207564]

Очень мило :]

[Хильгрэль]

АрьКА~ отлично Тогда несу проду...

[493207564]

Хильгрэль тавай)

[Ангел сна]

Нет слов.

[Гость]

Пишете хорошо, но есть претензия. Вы слишком сильно пресыщаете текст диалектизмами. Понимаю, это для атмосферы, но всё же лучше было бы использовать литературный язык - ибо постоянно цепляешься глазами при чтении, что со временем утомляет и раздражает. Не говорю, что абсолютно всё под нож, но хорошенько профильтруйте. Разговорные словечки, тем более диалектизмы нужно сеять рукой, а не мешком.

[Хельгрин]

Гость, может быть вы и правы, имеет смысл перечитать через столько лет после написания и еще раз правку внести. Хотя в целом это языковая характеристика персонажа ну и стилизация под кистямуровский перевод, изобилующий архаизмами (вы наверное их имели в виду)

[Гость]

Да, их) Путаю термины обозначений словесных категорий, простите.
Пересмотрите, она нужна. Они-то действительно оттеняют, но шутка в том, что такие слова асоциируются с русскими сказаниями и легендами, и персонаж, говорящий так, представляется не гномом, а бравым русским витязем вроде Добрыни. И это вступает в конфликт с основным сюжетом - ведь он-то об Средиземье, где эльфы и орки, где мир, несостыкующийся с русским фольклором. Поэтому и режет глаз.

[Гость]

У вас и без стилизации под тот перевод рассказ великолепный))

[Хельгрин]

Гость,

Они-то действительно оттеняют, но шутка в том, что такие слова асоциируются с русскими сказаниями и легендами, и персонаж, говорящий так, представляется не гномом, а бравым русским витязем вроде Добрыни. И это вступает в конфликт с основным сюжетом - ведь он-то об Средиземье, где эльфы и орки, где мир, несостыкующийся с русским фольклором. Поэтому и режет глаз.

ну тут была концепция архаичности гномьего сообщества, а не гекзаметром же его передавать...

размышляя о ваших словах начала перечитывать, вот не могу сказать, что у меня цепляется глаз
может еще дело в том, что тексту уже несколько лет (пять что ли?) и по нему мы две игры делали, две квенты писали
я аж мастеру позвонила, говорю так и так - мешает? он мне сказал, что несколько слов не понял, ходил в словарь, но не может сказать, что мешают
тут, видимо, еще очень сильно играет роль личный тезаурус, использование слов (чтение Слова о полку Игореве и прочего в оригинале в студенчестве - вот мой диагноз... )

но на самом деле я тоже думала об этом, в последующих текстах старалась меньше архаизмов давать. Вообще я давно думала о том, чтобы перчитать "Звено" и еще раз его побетить хорошенько. НО это не в скором времени, ибо Битва на носу, а у меня конь не валялся еще...

спасибо вам!

[Enanta]

Хельгрин, а мне понравилось с архаизмами. Царевна прям зацепила — почему нет? Царевна же, эпическая, волшебная девица. Княжна была бы не то. А уж юдоль как была хороша! Господи, ну это ж надо быть такому автору, чтобы вытащить из пассивного запаса в активный «юдоль»!